Лия Светлова - То, о чем молчат [СИ]

   Утром я проснулась с чувством, что меня всю ночь пинали сотни ног. Я была очень голодна и слаба, а в зеркало даже не хотелось смотреть. Тем не менее, к началу смены мое лицо стало почти обычным, самочувствие улучшилось. Как бы я ни выглядела, невозможно было пропустить рабочий день.

   Студенты были удивлены моей вялостью и апатией, когда я велела им делать конспект новой темы из учебника: не было желания вести лекции. А те семинары, что выпали на этот день, прошли почти без моего участия.

   Настроение никак не улучшило и то, что Дмитрий постоянно пытался о чем-то поговорить со мной. Я откладывала, как могла, но после пар уже было не отвертеться от своего... коллеги.

   - Эльвира, для тебя есть сюрприз! - торжественно объявил он мне, когда я пришла в преподавательскую за вещами. - Ты такая унылая сегодня, что мне хотелось обрадовать тебя еще утром, но даже лучше, что ты узнаешь сейчас!

   - Не понимаю... - сказала я, когда он замолчал, таинственно улыбаясь.

   - Сейчас все поймешь! Давай спустимся вместе...

   Мы пошли вниз, вышли из учебного корпуса во внутренний дворик, направились к воротам, где стояла будочка охранников, проверяющих пропуска. Кроме двух здоровых охранников возле входа стоял Асарин, демонстрируя всем своим видом неприязнь к Дмитрию. Чуть дальше группа студенток о чем-то весело щебетала, размахивая руками и сумками. Безмятежная юность... Пока я в недоумении гадала о сюрпризе, Дмитрий вывел меня из двора на тротуар, игнорируя Асарина, и мы пошли мимо шеренги автомобилей еще дальше беззаботных студенток. Там, где была остановка, стоял только один человек. В расстегнутом пальто, темном костюме, при галстуке, с цветами в руке... Можно было подумать, что это очень интеллигентный мужчина, весьма представительный и симпатичный в свои пятьдесят с небольшим. Я остановилась и застыла, как статуя. Вся жизнь промелькнула перед глазами, вся та часть жизни, что была моим кошмаром. Меня нельзя было обмануть этими цветами, я видела насквозь всю его грязную жестокую душонку. Его улыбка могла показаться доброй, но не мне. Я умела улавливать все намеки и обещания в мимике и жестах своего отца.

   - ...не пропустили охранники, хотя он объяснял, что здесь работает его родная дочка. На счастье, я как раз проходил мимо, опаздывая на работу, и услышал, что этот мужчина говорит ваше имя. Мы познакомились, я пообещал, что приведу тебя. Он говорит, что вы не виделись двенадцать лет.

   Двенадцать лет, три месяца, две недели ровно, учитывая все тонкости календаря. Дмитрий выглядел счастливым, будто откопал клад и подарил мне, его эго требовало награды. В это время я не могла больше сделать ни шага. Отец двинулся навстречу сам. С каждым его шагом мне становилось все хуже, я чувствовала, как холодеет тело. Когда этот человек встал напротив меня, улыбаясь мерзкими длинными губами, я схватилась за руку Дмитрия, впившись в нее пальцами. Меня качало, как на палубе во время шторма, и тошнило.

   - Здравствуй, родная.

   От звука его голоса тело покрылось холодными мурашками и задрожало.

   - Кажется, она взволнована, - догадался Дмитрий.

   - Тебе плохо, дорогая? Давай я тебя поддержу, - и он попытался схватить меня за руку, но я увернулась и с испуганным вскриком отбежала от обоих мужчин на несколько метров назад. - Что случилось, Эльвира?.. Это же я, твой папа!

   Это я прекрасно видела и сама, и именно это привело меня в шок.

   - Не трогай меня! Не смей меня трогать! - заплакала я, обхватив себя руками.

   - Ты что, не узнаешь меня, дочка? - он говорил со мной, как со слабоумной.

   - Дмитрий, уведи его! Прошу тебя, Дмитрий!

   - Но он же твой отец?! Да?

   - Дда... Но... Дмитрий, пожалуйста! - я рыдала и была не в силах объяснить. Они оба надвигались на меня, как дикие псы. Даже Дмитрий выглядел угрозой, хотя не хотел вреда уж точно. Артур, наблюдавший эту сцену, больше не смог не вмешиваться. Он встал передо мной, защищая. Сильная рука мощным движением отодвинула мое слабое тело за спину. Чтобы не упасть, я обняла его торс обеими руками и разрыдалась, уткнувшись лицом ему в спину. Уже знакомый запах этого мужчины подействовал так успокаивающе, что я разрыдалась еще сильнее от неизведанного чувства защищенности.

   - Пошли прочь! - он словно прогонял этих псов, одного - дикого, а другого - глупого.

   - Я - ее отец, а вот ты - кто такой? - настороженно спросил Марат.

   - Если ты ее отец, то почему Эльвира в слезах? - потребовал ответа Артур.

   - Наверно, моя девочка переживает. Мы не виделись двенадцать лет.

   - Не похоже, чтоб она была рада встрече. Эльвира? Я могу тебя увезти.

   - Увези меня, прошу, пожалуйста, увези, - плакала я, обнимая его все крепче.

   - Но ведь это твой отец... - не понимал Дмитрий. - Как ты разговариваешь с преподавателем, Асарин? Ты обязан говорить ей "вы"!..

   Артур ничего не ответил, будто даже не услышал. А Марат, наконец, не выдержал, и его лицо исказилось от ярости. Цветы, красные лилии, были выброшены, и алели на белом снегу, как рисунок из крови. Такому человеку, как он, не просто притворяться вежливо-озабоченным.

   - Никуда ты ее не увезешь, молокосос! - зарычал он противным сиплым голосом, попытавшись добраться до меня. Морщины, появившиеся от возраста и злоупотребления алкоголем и табаком, стали резче от злости, еще больше уродуя его мерзкое лицо.

   Артур легко оттолкнул его от нас, не позволяя даже дотронуться до меня. Но старик был упрям, он твердо решил вернуть свою власть надо мной, раз позвонил мне и решил встретиться. Он направил свою угрозу на главную цель - меня, желая моральным давлением убить мою волю, которая раньше была полностью подавлена его силой.

   - Эльвира, ты знаешь, что должна остаться со мной! А ну-ка иди сюда! - он протянул свою руку. Я смотрела на нее из-за спины Артура, молча качая головой. - Иди сюда! - закричал он. - Или тебе будет хуже!

   Раньше это пугало меня больше всего. Мне было очень плохо, но угроза, что будет еще хуже, убивала волю окончательно. Эти слова всегда приносили победу Марату. Сейчас я затаила дыхание, содрогаясь в молчаливых рыданиях, готовая сдаться. Я не смогу убежать, он все равно найдет меня и сделает хуже, чем обычно. Онемевшие от мороза пальцы ослабили хватку, я странным образом обмякла, готовая выйти навстречу отцу. Но Артур это сразу почувствовал. В отличие от Дмитрия, который не верил своим глазам и не мог понять происходящего, нуждаясь в объяснениях, Артур был другим. Моего ужаса было достаточно, чтобы понять ситуацию.

   - Ты не обязана это делать, - спокойно сказал он, повернув голову за плечо. - Ты можешь уехать со мной.